Майя

-…Келья под елью морально устарела, непротивленчество выдохлось, и ты с этим не поспоришь! Недаром марксизм ищет новые, живые пути! Непротивленыши твои, Машура, уже сами готовы свои поля побросать, и – давай Бог ноги! Как может врач или адвокат босиком пахать пашню, ты мне вот что скажи, это же абсурд! Каждый должен заниматься своим делом, работать на благо народа, а если барин пойдет сапоги тачать, то от этого лучше не будет ни сапогам, ни барину!
- И спорить с тобой, дураком, не желаю!.. Нет, ты пойми наконец, что христианство должно пережить новую эру, и Лев Толстой – один из самых главных провозвестников нового… Мережковский, между прочим, пишет про него, что он – от самых глубин, это же природное нравственное начало, если хочешь, и непротивленцы его нужны, и сама я к ним пойду, если нужно, и босая буду ходить, и…
- Тише, товарищи, ну тише же! Дайте мне сказать: с христианством вашим ничего уже не придумаешь, стара погудка! Оно все насквозь прогнило и плесенью покрылось… Оно инквизицию породило и прочее – где уж тут новому!  А Толстой всем поперек горла был, и правильно его ваша Православная Церковь отлучила, по-своему права! Он – человек! Гуманист… Его смысл – в том, что он… Вот черти, да не вопите вы так!
- Прошу вас… Вы не обращайте внимания, они, Ася, вовсе не со зла. Просто спорить любители… Давайте я вам чаю плесну…
- Спасибо. Миша, я тут посижу, хорошо? Мне надо осмотреться.
- Осматривайтесь на здоровье. Народ у нас тут хороший, только головы у всех горячие, много крови, много песен, как говорится… Баюн, ты что?
- Да замолчите вы, негодяи, что я вам мороженщик что ли, орать во всю глотку!
- Тише, Баюн что-то притащил, хочет просветить народы…
- Я все-таки договорю, не перебивай. Ницше и Толстой – они оба по-разному идут к идее человека, но суть одна! И Толстой – сверхчеловек, и идеал Ницше – тот же… Старые схемы мертвы, ваше христианство само падет, и никакие Львы Шестовы, Мережковские и религиозно-философские общества тут не помогут…
- Между прочим, Маркс утверждает…
- Да плевал я на твоего Маркса, он все сводит к экономическому началу, не видит духовной стороны существования, а это она двигает историю… Индивидуум создает вселенную!
- Ну да, и питается исключительно парами земли!
- Лелька! Тихон! Как с цепи сорвались, честное слово! Передайте мне стакан. Дьявол, брр, да он раскаленный!
- Замолчите! Дайте Баюну говорить!
- Я что хотел… Тут, товарищи, у меня иллюстрации к прочитанному Мишей докладу, книги из «Посредника». Ты вот, Маша, утверждала, что он –  гармоничный мыслитель. Я хочу сказать, что Лев Толстой крайне непоследователен в своих взглядах…  Об этом мы битый час говорили… Хм… Где ж это было? А, вот оно, про охоту, например: «Молодой охотник: Да что же дурного в охоте? Старый: Дурно без нужды, для забавы убивать животных», и прочее…Тут вот что: все мы знаем, что граф Толстой всю жизнь убивал животных, с ума сходил по охоте этой самой, а в старости начал поучать: дескать, нельзя убивать! А Левин на охоте, а Наташа Ростова, когда зайца гонят! Как описывал, с каким смаком… Ведь куда ж это годится, взгляды не должны …
- Баюн, ты попросту глуп, уж прости за крайность! Каждый человек имеет право выстрадать свое мнение. Да, он в молодости и мясную пищу ел, и был невоздержан, но…
- Половые вопросы, товарищи! Об этом отлично Розанов пишет: дескать, женщине все позволено, потому что она – самка!
- За такие разговоры тебя из комнаты вывести стоит, вот что!
- Если кого и выводить, так уж Розанова этого самого.
- Как же, выведешь его,  держи карман… А про  женщин, сидящих у дома с цветком в руке, читали? А лунные люди его?
- Да что Розанов ваш! Давно уж все сказано-пересказано… В «Санине» уже все изображено, хотя и грубо…
- Арцыбашев молодец, весь половой вопрос решил за полчаса, и Горький туда же… Не понимаю я братьев-писателей, прямо хрипнут, доказывая очевидное… Я медицински мыслю – у всех людей есть эта потребность, и нечего тут рассусоливать… Зигмунд Фрейд научно доказал, что человек подспудно чувственен, и все его импульсы…
- Маша! Машура! Ты что? Виссарионушка, ты что это сегодня?
- Я не желаю вести разговор в таком фривольном тоне! Это профанация!  Пошляк… От ветряной мельницы происходишь…
- Каспий, извинись сейчас же. Ты, что не знаешь, что у Маши беда в семье? Юры больше нет. Понимаешь? Это же кощунственно, говорить такие вещи в присутствии человека, который…
- …Что? Ты же знаешь, я был в Ростове, батю навещал. Сегодня только вернулся.  Машура, разве мог я подумать… Разве я мог…
- Юра?!
- Т-с-с… Не надо об этом, не надо…
- Ты же видишь, все молчат об этом, молчи и ты. Маша…
- Ася, вам налить еще чаю? Что вы смотрите? Это серебряный подстаканник, от бабушки мне достался…
- Это Мишенька смущается, Ася.
- Вздор, вздор, Баюн. А вы, Ася, не думайте плохого…
- Я и не думала. А Розанов мне очень нравится.
- … не представлял… Что…
- Не стоит говорить… Молчи.
- Так что, товарищи, ведь непоследователен граф Толстой? А? Сам кейфовал, а других учит: нельзя, мол… А вот еще дельный пример…
- Баюн, ты же ездил в Ясную! А теперь его ругаешь!
- Я не ругаю, а говорю то, что думаю. А что ездил, так это не мешает мне думать по-своему…
- Сам ты и выходишь непоследователен во взглядах, вот что! Таскаешься, где не попадя, приезжаешь этаким гоголем – нате, любите меня все… А что горюет весь народ русский – это тебе непочем…   
- Нет, воля ваша, а права марксистская теория. Она одна сейчас зрит в корень… И граф Толстой был в своем роде марксистом. Он видел, что зло – от частной собственности и неверного устроения общества. Это неизбежно, экономическое понимание природы вещей, эксплуатации человека человеком… Вот писатель Богданов даже на Марсе уж построил коммуну. Читали его «Красную Звезду»?
- Гитару сшибете, черти махровые… Богданов объясняет, что мы, земляне, никогда не сможем бескорыстно служить социальным идеалам, поэтому правильная жизнь возможна только на Марсе…
- Профессор Сеченов объясняет головной мозг…
- Поэты объясняют устройство души…
- Тут не песни надо петь, а дело делать… Поглядите на Россию, ваша литература питает только кучку буржуазных деятелей… Расселись по башням из слоновой кости и самоуслаждаются… Один Блок чего стоит, А Вячеслав Иванов этот, Боже мой! А Валерий Брюсов со своими пирамидами… А Сигизмунд Галахов! А народ – в нищете, как был рабом, так им и остался, столетия землю по старинке пашет… Нет, прав Лев Николаевич! Барская поэзия, барское самосознание! Никчемные, жалкие люди…
- Маша хочет всех поэтов  изничтожить …
- Ну и уничтожила бы, хуже бы не сделалось… Я тоже так думаю. Ведь правда, Машура?.. Вот Златовратский, я понимаю. И Короленко о судьбе народа пишет, и как пишет! Я плачу, правда плачу, когда…
- Ну, Ниночка вечно над книжками плачет…
- А ты не смейся, это недостойно…
- Баюн, затяни нашу…
- Из страны, страны далекой, с Волги-матушки широкой…
- Откройте форточку, дышать нечем в комнате…

Из папиросного дыма поочередно выступали: большой Тихон с яблочными щеками и пушистой бородой во всю ширь лица по прозвищу Каспий, восторженная, полная девушка Ниночка Кугель в синем с разводами галстучке, ловко повязанном вокруг шеи, застенчивый хозяин Миша Блюменфельд, каланча-Авдей в косоворотке, с разбойничей гривой рыжеватых волос, с голосом, как из бочки. Баюн сидел рядом с Асей, поэтому на него она и не думала смотреть. Он, оказывается, недурно играл на гитаре и пел очень проникновенно, с чувством, – вот только песня, какая-то впервые услышанная Асей, была лубочная, неряшливая, студенческая.